Улыбка Сфинкса (Сьюзен/Рабадаш, автор Алекс Кроу)

[Athenais]

Название: Улыбка Сфинкса
Автор: Алекс Кроу (https://ficbook.net/authors/309697)
Персонажи: Сьюзен/Рабадаш
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, Hurt/comfort, Songfic
Размер: Мини, 3 страницы, 1 часть
Статус: закончен

Описание:
Отвергая законы природы, Стоит у перил моста, Безумно глядя на воду, Совершенная красота. (с) Постканон. Сьюзен после похорон семьи.

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
Идею можно понимать двояко. Либо Аслан всё же пытается вернуть заблудшей душе веру в Нарнию, либо всё стало еще хуже и эту душу только что подобрал Таш. Всё зависит от точки зрения самого читателя.

Идею подала песня Flёur «Улыбки Сфинксов». Потому что я, как обычно, никуда без параллелей между Калорменом и Древним Египтом.
_______________________________


Вода собиралась на тротуаре в лужи, стекая вниз по мосту тонкими струйками. Грязная вода, серая. Такая же серая, как холодный сырой туман, опускающийся над рекой и клубящийся вокруг украшающих мост статуй. Вода текла по мостовой, вода оседала в легких при каждом судорожном вдохе, вода жгла опухшие покрасневшие глаза, слепя и заставляя оступаться на скользкой дороге, раз за разом неловко подворачивая ноги в черных туфлях.

Вода капает со статуи бронзового льва с тем же звуком, с каким сырая от дождя земля падала на крышки пяти гробов.

Плюх! — черные комья оставляли грязные следы на гладком, отполированном до ненужного блеска дереве. Плюх! — крупные капли срываются с металлических завитков пышной гривы и разбиваются о потемневший от дождя камень.

Нога подвернулась вновь. Пальцы стиснули мокрые перила моста с силой той, что легко натягивала лук из белого дерева, слушая пение напряженной тетивы, и разжались вновь, едва не соскользнув с холодного металла. Ее платье промокло насквозь, и от холода сводит всё тело. Золотая корона с зубцами-цветами тонет в мутной речной воде, распадаясь на отдельные лепестки.

Именем… лучезарного Южного солнца…

Солнце зашло за тучи, когда в дверь постучал неловко мнущийся и так и не решившийся войти в дом мальчишка-полисмен лишь немногим старше нее. Солнце утонуло в смешавшейся воедино крови братьев, и сквозь лицо Сьюзен Пэвенси впервые за долгое время проступили черты коронованной золотыми лучами девочки. Женщины. Королева Сьюзен стояла над пятью грязными черными ямами, высоко подняв голову, но послушно отступила в темноту вновь, когда Сьюзен Пэвенси увидела статуи львов на переброшенном через реку каменном мосту.

Увидела и бессильно, беззвучно заплакала, не в силах утереть слезы рукавом черного траурного платья. Зубцы-кувшинки в призрачной короне согнулись вместе с ней, роняя с лепестков капли дождя.

Королева Сьюзен никогда не плакала. Пока была жива, пока дышала прохладой Нарнии… Пока задыхалась в зное Калормена. У Сьюзен Пэвенси были десятки поклонников, но каждому из них она улыбалась пустой улыбкой, не в силах пообещать ничего иного. В Сьюзен Великодушную были влюблены сотни мужчин, но она пришла под покровом южной ночи и оставила свое сердце там, где были яркие звезды, и нежность, и смех, и обещания целого мира за один только ее взгляд. Королева Сьюзен испугалась этих обещаний, потому что знала, что ему под силу. Королева Сьюзен оплакала его в самой глубине души, не пролив ни единой слезинки перед братьями и сестрой, когда поняла, что один год в земном мире оказался равен тысяче в нарнийском.

За что? Ты короновал меня именем солнца, Лев. Теперь ты винишь меня в том, что южное солнце пожелало любви южного пламени?

Ибо не будет мира между Нарнией и Калорменом до тех пор, пока войска поднимаются в бой во имя Таша. Сьюзен Пэвенси плакала, выпав из шкафа на грубый деревянный пол. Плакала, когда поняла, что Сьюзен Великодушная отказалась от того, кто слишком любил войну, лишь ради другой, еще более страшной войны. Сьюзен Великодушная не сказала ни слова, когда узнала, что отголосок этой войны — случайный неразорвавшийся снаряд, столько лет пролежавший почти у всех на виду в ожидании своего часа — забрал у нее всю семью разом.

У нее не было слов.

Невозможно! — кричала запертая в собственной голове Сьюзен Пэвенси, пока Сьюзен Великодушная принимала соболезнования с пустыми глазами и неподвижными губами. — Не могли не заметить! Не могло не взорваться раньше! Не могло за столько-то лет! Не… Не… Это невозможно! Пусть это окажется всего лишь сном!

Сьюзен Пэвенси вырвалась из своей тюрьмы, встретившись взглядом с бронзовой статуей, и схватилась за мокрые перила, давясь слезами на пустом, окутанном дождем и туманом мосту. Сьюзен Пэвенси не слышала ничего, кроме взрывов падающих на Лондон бомб, и не видела ничего, кроме тонущих в мутной речной воде корон и шелков. Сьюзен Пэвенси пошатнулась, не чувствуя сил даже для того, чтобы проклинать свои неудобные туфли, и тоже утонула бы среди поникших под дождем кувшинок, не поддержи ее под локоть горячая рука.

— Вам нехорошо, мисс? — спросил, с трудом доносясь до нее сквозь рев взрывов, низкий голос. Голос-бархат, что обнимает плечи, прикипая к коже раскаленным клеймом. Голос-мёд, что пьянит сильнее вина и оставляет послевкусие полынной горечи. Голос-яд.

Сьюзен Пэвенси поднимает голову медленно, не в силах стряхнуть липких клочьев окутавшего ее тумана. Чтобы увидеть офицерскую форму и совсем короткие, мокрые от дождя черные волосы. Чтобы увидеть блестящие капли воды на смуглой коже гладко выбритого лица и пронзительно-черные глаза калорменского принца.

— Нет… — королеве Сьюзен больше, чем нехорошо, но она не призналась бы в этом даже всепонимающей королеве Люси. Королева не имеет права на постыдную слабость. — Отпустите…

Сьюзен Пэвенси давно повзрослела и разучилась верить в сказки. Сьюзен Пэвенси думает, что всё это лишь мерещится ей от горя, усталости и капающего с ресниц дождя.

— Простите… Вы просто… напомнили мне кое-кого. Кого я знала… давным-давно.

В другой жизни, в другом мире. С кем побоялась остаться. Побоялась принять таким, какой есть, и попытаться научить любить так, как любили в Нарнии.

— Друга? — улыбка на тонких губах рассекает все ее мысли пополам, словно удар сабли. Обращает дымом одну горечь и вновь пробуждает другую.

Уходи. Оставь меня. Ты лишь призрак, не более. Мираж, рожденный жаром солнца над песками Великой Калорменской Пустыни.

Сьюзен отводит взгляд и вновь тонет среди безмолвных кувшинок.

— Нет… Я сделала всё… чтобы стать ему врагом.

Обманула, зная, что мужчина из мира, в котором правила королева Сьюзен, этого не простит.

Горячие пальцы на предплечье разжимаются легко, словно то было дуновенье ветра, а не хватка мужчины, слишком привыкшего к рукояти сабли и древку копья. Сьюзен ждет, что услышит удаляющиеся шаги. Сьюзен чувствует, как дрожит воздух и поют мокрые камни, когда он поворачивается. Но слышит напоследок, лишь чудом не пропуская слова мимо ушей:

— Врагом? Глупости, Сьюзен. Война с женщиной — позор для калорменского мужчины.

Ты в праве оттолкнуть поданную тебе руку, Королева. Поданную… Или протянутую к тебе?

Сьюзен бросается следом слепо, отчаянно. Не думая о том, что в следующее мгновение она и в самом деле может утонуть среди молчаливых кувшинок — несмотря на все слова и улыбки, — и что никто не придет ей на помощь в этом тумане. Сьюзен прячет лицо, чувствуя под щекой мокрую ткань офицерского мундира и не думая, не спрашивая, кто его послал. Не это важно для нее в ту секунду, когда она остается одна против целого мира, давно похоронив свою корону в песках на берегу бескрайнего Восточного Моря.

— Нет. Не уходи.

Южное солнце жжет сквозь сгущающийся над рекой серый туман. Королева Сьюзен закрывает глаза.
_________________
Где ложатся снега на ковер из сухих разнотравий,
Прорастает степным иммортелем забытый курган.
Кто тебе, незнакомый, могилу без имени справил
У семи перекрестков, потерянных в зимних лугах? (с)

Девочка Тася, 24 годика. Прежний ник - Elleina.