Сегодня ночью скончался Кристофер Толкиен. Он посвятил свою жизнь работе над текстами своего отца, став его настоящим соавтором. Он до последнего момента не прекращал это служение памяти и верности. В свои 93 года он издал в 2018 году "Падение Гондолина" - сборник всех вариантов этой легенды, спустя 101 год после того, как его отец написал первую версию, лёжа в госпитале после битвы на Сомме. Это был первый текст, в котором уже в сжатом виде содержался весь остальной "легендариум". Кристофер жил во Франции в Провансе, и там же и скончался. Он редко появлялся на публике. Но почти ровно год назад, в феврале 2019-го, он пришёл с женой на открытие выставки гобеленов по рисункам его отца, которую устроили в храме в древнем цистерцианском аббатстве недалеко от его дома. Есть короткая запись его выступления там. Он говорит по-французски с сильным акцентом, говорить ему трудно. Но говорит он что-то такое, что вмещает всю эту бесконечную историю. Переведу.

"Я должен объяснить, что обычно мой отец работал над своими рисунками и текстами очень-очень поздно по ночам. А я, когда я был совсем маленьким, очень-очень маленьким, часто по ночам сильно переживал за своего отца. Жив ли он вообще? И однажды ночью, когда во всём доме стояла тишина, я спустился искать своего отца и нашёл его - вот он! И я так обрадовался, бедный маленький дурачок, что заплакал. И одна слеза, всего одна, но большая, упала на картину, которую рисовал отец. Представьте себе! Но мой отец совсем не разозлился. Вот что он сделал - он взял маленькую кисточку, и ею убрал следы от слезы. А ещё ему пришлось немного поменять положение листьев на дереве, потому что слеза упала прямо на красивое дерево на переднем плане. Эта картина называлась "Ривенделл". Именно в этом доме во "Властелине колец" Фродо произнёс самые главные слова. Он сказал: "Я понесу кольцо, но я не знаю дороги". Я вас благодарю".

********

19.01.2020, 23:55. Дополнение.

Интереснейшую подборку цитат известных людей => опубликовал ВКонтакте, в сообществе "Всё о мире Толкина [Хоббит, Властелин Колец итд]", Константин Сергеевич Пирожков:



ПАМЯТИ КРИСТОФЕРА ТОЛКИНА

О Кристофере Толкине говорят автор книг «Дороги в Средьземелье» и «Толкин. Автор столетия» Том Шиппи, автор книги «Толкин и Великая война» Джон Гарт, автор-составитель книги «История "Хоббита"» Джон Рейтлифф, исследовательница-толкиновед Димитра Фими, автор сценария и постановщик радиоспектакля «Властелин колец» Брайан Сибли, художник Тед Нэсмит, кинорежиссёр Доме Карукоски.

Во всей мировой истории Толкин, вероятно, является таким писателем, чьё творчество задокументировано лучше всего, и главная причина этого – беззаветная и тщательная работа его сына Кристофера. Он во много раз расширил корпус известных работ Толкина. Без него мы бы почти ничего не знали о происхождении толкиновской мифологии, об истории, стоящей за «Хоббитом» и «Властелином колец», о Первой и Второй Эпохах и обо всей проблематике творчества Толкина. Ни у одного писателя никогда не было литературного душеприказчика лучше, и у немногих отцов когда-либо были сыновья, демонстрировавшие большую лояльность и поддержку. Мы в огромном долгу перед ним. Мне жаль, что он не дожил до тома в его честь, готовящегося Бодлианской библиотекой.
ТОМ ШИППИ

Долг поклонников «Сильмариллиона» перед Кристофером Толкином очевиден. Но я бы воздал ему должное за его более позднюю работу, «Историю Средиземья», за которую он взялся, чтобы показать, как возник «Сильмариллион». На него не давили, чтобы он это сделал, и почти любой другой человек удовлетворился бы, почивая на лаврах после «Сильмариллиона». То, что «История Средиземья» появилась в 12 томах, символично: это поистине геркулесова задача.
Он уникально подходил для выполнения этой задачи, являясь редактором и историком литературы. Кроме того, у него была почти фантастическая память. Когда я очень тщательно изучал «Историю Средиземья» (в основном, в поисках доказательств для проверки и поддержки его уже получивших детальную проработку изысканий о хронологии сочинения), я обнаружил поразительно малое количество моментов, которые следовало пересмотреть или отвергнуть. За его сдержанными и лаконичными комментариями скрывались бессчётные часы, потраченные на многочисленные детали и создание обзора, который позволял ему авторитетно вести нас за собой. Всё это было сделано без помощи компьютеров, к которым он по своему характеру испытывал аллергию.
Неоценимым благом для наследия его отца и для нас стало то, что он был подготовлен для того, чтобы направить свою энергию на стоящую перед ним задачу. Обычно это становилось жертвой безразличия или открытой враждебности обозревателей, которым такое совершенно не по плечу. И он продолжал нести своё бремя сквозь эти препятствия, проявляя не только мастерство и вдохновение, но и смирение и мягкость, зачастую – трогательное отношение и преданность.
Сомневаюсь, что любой литературный душеприказчик сделал больше для того, чтобы поспособствовать пониманию работы автора. Кристофер оставил нам беспрецедентный протрет творчества в процессе. И пусть его работа ещё долго будет процветать и приносить плоды.
ДЖОН ГАРТ

Он был последним из Инклингов, а ещё – одним из немногих оставшихся боевых ветеранов Второй мировой войны. Его будет не хватать – и тем сильнее, чем больше пройдёт времени и чем полнее будет оцениваться по достоинству размах его достижений.
Я рад, что мне удалось с ним повстречаться, проявляя одновременно смирение и гордость за то, что он доверил мне редактирование одной из работ его отца, и я всегда радовался, когда через известные промежутки времени приходили письма из Франции, адрес на которых был подписан самым прекрасно читаемым почерком из всех, что я когда-либо видел.
Когда оказалось, что всего этого больше не будет, в мире добавилось печали.
ДЖОН РЕЙТЛИФФ

Смерть Кристофера Толкина – чудовищная потеря для толкиновских исследований, но невозможно не быть благодарным за столь полноценно прожитую жизнь и оставленное после неё блестящее наследие. Мои искренние соболезнования всей семье Толкинов. Пусть земля будет пухом.
ДИМИТРА ФИМИ

Без самоотверженных и добросовестных исследований Кристофера Толкина наше понимание обширного Легендариума, лежащего в основе знаменитых книг его отца, ненамного бы превосходило простую идею, дразнящую как Тантала, но едва уловимую.
Начав с работы в качестве первого одобренного автором картографа Средиземья, через редактирование «Сильмариллиона», «Неоконченных преданий» и поразительного результата, предстваленного в его двенадцатитомной «Истории Средиземья» до позднейших достижений с такими публикациями как «Дети Хурина», «Берен и Лутиэн» и «Падение Гондолина», Кристофер сохранил репутацию своего отца как одной из самых творческих сил в романтической и фантастической литературе.
Если Дж.Р.Р. Толкин был визионёром-архитектором удивительного литературного сооружения, фундаментом которому послужили «Хоббит» и три тома «Властелина колец», то Кристофер Толкин был неустанным и хорошо осведомлённым проводником, а также мудрым и всевидящим стражем дверей в это царство.
БРАЙАН СИБЛИ

Для меня Кристофер Толкин, помимо того, что феноменальным образом отдал долг наследию своего отца и всего, что он сделал для защиты этого наследия, был тем человеком, с которым мне было особо приятно работать над иллюстрированным изданием «Сильмариллиона». Я буду с нежностью хранить воспоминания о его доброжелательном, но ясном указании направления в отношении картин, множестве плодотворных обсуждений по факсу о материале и его интерпретации. Это не было обычной для подобных случаев процедурой, когда издатель по большей части выступает в роли посредника между автором и иллюстратором, но было результатом более выгодного для конкретной цели решения, и я всегда буду с удовлетворением думать о том, что мы установили такую положительную взаимосвязь по поводу столь важного проекта. Его всегда будет очень не хватать.
ТЕД НЭСМИТ

Один из Айнур ушёл. Да воздаст ему Манвэ, усадив в своих чертогах на горе Таникветиль. Мои соболезнования всем родным.
ДОМЕ КАРУКОСКИ